Книга 1 Ирина Медведева tайhoе учение даосских воинов

Чтобы показать нам технику «живых перьев» в действии. Ли предложил, чтобы мы со Славиком одновременно атаковали его. Я попробовал ударить Ли в лицо, но неуловимым движени­ем кисти он перенаправил мою руку, и удар достался Славику. Пальцы Ли, скользя по нашим конечностям, осуществляли бо­левые воздействия на активные точки, болевые приемы. Дви­жениями пальцев он изменял направление наших атакующих конечностей, так что они все время переплетались, и мы меша­ли друг другу атаковать. Такая техника переплетения конечно­стей нескольких нападающих называется «упавшее дерево на лесной дороге».

Манипуляции пальцами позволяли Ли слить в единое целое защиту и контратаку и мгновенно вернуть конечность в поло­жение контроля над опасными зонами тела противника. Руки Ли все время раздражали нас толчками и рывками кожи и мышц. что заставляло нас делать ненужные движения и жес­ты. Руки Ли словно прилипли к моему телу, как бы я ни двигал­ся, они все время контролировали меня. Мне казалось, что про­сто невозможно избавиться от прилипающих пальцев Учителя, невозможно пробиться к нему через эту защиту, потому что каждое мое атакующее движение мгновенно нейтрализовывалось защитой в сочетании с контратакой, захватом или пере­направлением атакующей конечности в технике «упавшего де­рева на лесной дороге».

Возможности «живых перьев» поразили нас, и Ли потратил несколько часов, объясняя нам технику движений и то, как пальцы и формосостояния определяют, направляют и изменя­ют движения кистей рук.

Потом Ли показал, как используются кольца из разомкну­тых пальцев, когда два пальца руки (один из них—большой палец) образуют полукольцо, а кольцо создается только в вооб­ражении ученика. Мы должны были представить, что полу­кольцом пальцев мы держим твердый круглый диск или блюдце так, чтобы полукольцо пальцев становилось твердым и напря­женным, изо всех сил сжимая воображаемый диск. Ли показал, как полукольца пальцев используются для поворота кисти, для отвода атаки или для самой атаки. Он сказал, что после выпол­нения определенной медитации для создания в полукольце пальцев диска из энергии, своеобразного мыслеобраза. кольца пальцев можно использовать для лечения или для создания сверхусилий.

В качестве первого этапа медитации Ли предложил нам на­чать с полукольца, образованного большим пальцем и мизин­цем, представить и почувствовать, как мы держим блюдце эти­ми пальцами, ощутить его грань и мощное сопротивление на­жатию пальцев так, что остальные пальцы тоже могли бы при­коснуться к поверхности блюдца и осязать его.

Мне довольно легко удалось вызвать это ощущение. Слави­ку, наверно, тоже, потому что он сказал:

— Ну и что. что у меня в руке блюдце? Какую силу оно мне дает?

—А вот посмотри.—сказал Ли и, взяв руку Славика, сжал ее в запястье большим пальцем и мизинцем.

С ужасом я увидел, как сустав вышел из своего ложа и кисть Славика, повинуясь мощному нажатию пальцев, отделилась от предплечья. Тут же обжимающим движением руки Ли вставил сустав на место.

Славик изумленно пошевелил рукой, но она нормально дви­галась без боли или опухания.

—То, что вы видели,—реализация одной из возможностей «живых перьев» в захвате,—сказал Ли. —При необходимости, сконцентрировавшись, я могу расплющить твои кости, как, на­пример. этот камень. Ли подобрал с земли небольшой кусок белого ракушечника, сжал его в руке и, перебирая пальцами, разломал на мелкие кусочки.

— Попробуйте почувствовать мое состояние, — предложил Ли.

Я расслабился и представил, что сливаюсь с ним в одно целое. Какая-то дикая сила начала подниматься внутри моего тела, двигаясь от копчика по позвоночнику вверх к плечам и

холодом растекаясь по плечам и голове. Энергия хлынула в руки. вызвав жуткий спазм в кистях. Холод охватил щеки и нос. Мне казалось, что я нахожусь в Антарктиде и мои щеки вот-вот отмерзнут и отвалятся.

Славик тоже что-то почувствовал. Но то. что Ли сделал с его рукой, не позволяло ему сосредоточиться. Я видел, как он пери­одически бросал недоверчивые взгляды на руку. вращал кис­тью или растирал запястье. Удивительным было то, что рука даже не была растянута, хотя, по идее, после такого выхода сустава ее двигательные функции должны были сильно нару­шиться.

Тренировка в технике "живых перьев» продолжалась до глу­бокой ночи. Мы постигали контроль над движениями против­ника, учились отводить атаки, ловили моменты перехода дви­жений с вращением кисти, изучали отбивы и атаки при враще­нии предплечья с помощью мизинца и большого пальца. Мы вызывали ощущение блюдца в полукольце пальцев и учились направлять его под разными углами, ощущая плоскости дей­ствия кисти. Полукольцами пальцев мы перехватывали атаки. совершали отведения и зацепы и многое другое.

Техника «живых перьев» настолько захватила нас, что. ка­залось. изменилось течение времени, оно почти остановилось, как будто в мире не существовало ничего, кроме этой лесной поляны, залитой лунным светом, фигуры Учителя, совершаю­щего руками какие-то удивительные манипуляции, и нас. пы­тающихся эти манипуляции воспроизвести и запомнить на­всегда.

ГЛАВАХ

Я шел по улице Пушкина, когда меня остановила симпатич­ная девушка. Очень смущаясь, она сказала, что какой-то па­рень попросил ее передать мне записку.

— Понятия не имею, —ответила она. —Я его никогда рань­ше не видела. Сначала я подумала, что он сумасшедший, пото­му что он сказал, что скоро вы пройдете по этой улице, и описал вас. Он так просил, что я подумала, что это очень важно. Он всунул мне в руку записку и ушел. Я решила, что это розыг­рыш, но потом увидела вас и сразу узнала по росту и заплаткам на штанах.

Тут она густо покраснела и протянула мне свернутую бу­мажку.

Я взял записку, поблагодарил и попытался пригласить ее на свидание, но девушка была так смущена ситуацией, что, нео­жиданно перейдя на визг, она закричала.

— Что вам еще от меня нужно?—и убежала. Я развернул записку и прочитал: «Приходи на скалу». Под­писи не было. Но и без подписи я догадался, что записку напи­сал Ли. Было в этом почерке что-то необычное, что напомнило мне непредсказуемую личность Учителя.

Под «скалой» Ли подразумевал Неаполь Скифский. Наскоро перекусив, я побежал туда. Я обыскал весь Неаполь, но Учителя так и не встретил. Вечерело. Я остановился на краю обрыва, любуясь панорамой города, раскинувшегося внизу. Спокой­ствие и мягкость теплого крымского вечера отразились на моем настроении. Я созерцал город, наслаждаясь красотой пейзажа, когда мне на затылок мягко легла чья-то рука. Я понял, что это была рука Ли, потому что он часто приветствовал меня таким образом. После изучения упражнений по аутодвижениям я на­чал автоматически реагировать на неожиданные прикоснове­ния к моему телу или резкие движения в моем направлении, иногда отвечая на них серией ударов прежде, чем понимал, что происходит.

Рукой, положенной мне на затылок. Ли предупреждал, что это он, гася мою возможную агрессивную реакцию.

— Сегодня мы поговорим о памяти,—сказал он и спросил:

—О чем ты сейчас думаешь?

Я ответил, что ни о чем особенном не думаю, просто любу­юсь окрестностями.

— Много ли моментов, подобных этому, ты можешь вспом­нить и насколько подробно ты помнишь их?—спросил Ли.

Я начал вспоминать и пересказывать свои воспоминания. Подобных моментов в моей жизни было очень много. С детства я очень любил природу, ходил с отцом в походы, на охоту, на рыбалку, и мне всегда нравилось созерцать горы. море, лес, за­каты или туман.

Ли остановил меня и спросил:

— Много ли праздников ты помнишь? Как ты проводил их?

Я рассказал о том, как встретил последний Новый год. Ли требовал вспоминать все детали до мельчайших подробностей. Я описал другие праздники, вспоминая друзей, девушек, как они были одеты, какие-то интересные события. Ли вниматель­но слушал, иногда задавая вопросы или подбрасывая какую-нибудь новую тему для разговора.

Постепенно мои воспоминания становились ярче и деталь­нее, Я начал вспоминать вкус блюд, ощущая его во рту. я вды­хал запах курительных палочек, чувствовал на своей коже не­жные прикосновения женских рук и вкус поцелуев. Воспомина­ния обретали форму и плоть, становясь реальными, словно вре­мя повернуло вспять и я вновь вернулся в события прошлого, испытывая те же эмоции и переживания.

Эффект оказался совершенно неожиданным для меня. Мне показалось, что сейчас я переживаю лучшие минуты моей жиз­ни за многие месяцы. Меня захлестывало ощущение празднич­ного настроения, эмоционального подъема, предвкушение удо­вольствий и сюрпризов. Я чувствовал себя удовлетворенным и счастливым и с удивлением сказал об этом Ли.

—Я очень рад. что мне не придется объяснять тебе, что такое медитация воспоминания.—произнес он и пошел к спус­ку с Неаполя Скифского.

Я молча последовал за Учителем, продолжая вспоминать другие события, поддерживая в себе эмоциональный настрой медитации воспоминаний. Мы шли уже по набережной Салгира. когда я спросил:

— Для чего нужна медитация воспоминаний?

— Она позволяет тебе восстановить нить жизни, а нить жизни—это основа основ человека-дерева.—ответил Ли.

— Как можно восстановить нить жизни? Ведь человек не может помнить всю свою жизнь целиком.

— Человек помнит всю свою жизнь, все, что с ним когда-либо происходило, но его нужно научить вспоминать то, что важно и нужно для него. потому что его тело и мозг лучше всего запоминают и поэтому легче могут воспроизводить только то, что кажется важным для них. Ты вспоминаешь в первую оче­редь те события, которые кажутся наиболее значительными твоему мозгу и твоему телу.

Противопоставление мозга, тела и личности человека уже не в первый раз всплывало в наших беседах. То в шутку, то всерьез объясняя мне разные аспекты учения. Ли заострял внимание на этом противопоставлении. Например, он говорил:

— Часто бывает так, что мозг хочет чего-то, а тело ему со­противляется, потому что не хочет работать. Твой мозг желает. чтобы ты. как личность, был сильным, а значит, и обладал сильным телом, однако для этого нужно работать. Если тело отказывается работать, тебе важно, как личности, занять сто­рону мозга и дать приказание телу работать, или, если тело слишком измучено или слабо для того, чтобы работать, ты. как личность, должен занять сторону тела и погасить требования мозга.

Когда твое тело хочет есть, оно заставляет мозг искать вы­ход из этого положения и достать еду. Когда мозг помогает телу удовлетворить его потребность и ему удается это сделать, чело­век чувствует себя умиротворенным. Но это лишь поверхност­ное решение проблемы, потому что мозг и тело часто хотят не того. что нужно и полезно человеку как личности, и удовлетво­рение желаний приносит человеку не пользу, а вред.

— Мне кажется, что выполнение моих желаний принесло бы мне только пользу,—сказал я.

—А ты уверен, что знаешь свои желания?—спросил Ли.

— Естественно, что я знаю. чего я хочу, —ответил я.

— Для человека вообще неестественно знать, чего он хочет. Человек только думает, что хочет чего-то, а на самом деле он часто мечтает о вещах совсем противоположных, даже не отда­вая себе в этом отчета. Я расскажу тебе древнюю притчу Спо­койных о сокровенных желаниях, и ты сможешь убедиться, что я прав.

«Решил однажды голубой черт из Большой пещеры стать святым и прославиться добрыми делами. Надел на себя самые красивые одежды и разослал во все концы Поднебесной своих родственников и знакомых с вестью о том, что он берется ис­полнять самые сокровенные людские желания.

Скоро к пещере, где жил черт, потянулись вереницы людей, жаждущих получить обещанное.

Первым предстал перед чертом бедный крестьянин. Только хотел обратиться к нечистому со своей просьбой, как черт и говорит:

— Ступай домой. Твое желание исполнено.

Вернулся крестьянин домой, стал искать мешки с золотом и серебром, как вдруг видит—идет к его дому сосед, а на плечах у него вместо своей собственной—кабанья голова, глазами вра­щает да клыками щелкает. Ужаснулся крестьянин:

— Неужели у меня такие желания?

После крестьянина подошла к черту старая женщина, неся на спине мужчину с высохшими ногами. Положила его у ног черта и говорит:

— Исполни заветное желание моего сына. До конца жизни буду благодарна тебе.

Посмотрел черт на мужчину, а у того и руки отсохли. Заплакала, заголосила старая женщина:

— Что ты наделал, проклятый!

А черт и говорит:

— Что же мне делать, если он с детства хотел, чтобы у него и руки отсохли, ведь тогда ты не сможешь заставлять его короба плести и кормить его будешь из своих рук.

Делать нечего. Взвалила мать сына на плечи и пустилась бегом из пещеры, пока сын еще чего-нибудь не пожелал.

Так и не стал черт святым. Недобрая слава о нем пошла, но в этом он сам виноват. Уж кто-кто, а черт должен бы знать, что самые сокровенные желания не всегда желанны бывают».

—Так что видишь, мой маленький брат, не всегда следует выполнять желания мозга или тела. Самое трудное для личнос­ти—принять верное решение и в нужный момент встать на сторону мозга, чтобы подчинить тело, или на сторону тела. что­бы обуздать мозг, а может быть. найти третье решение и дать мозгу пишу, которая позволит ему в корне изменить свое миро­воззрение.

Только личность может изменить мировоззрение мозга, по­тому что вопросы, возникающие у личности, ее впечатления от внешнего мира воздействуют на работу мозга, заставляя его переосознавать то, что казалось ему незыблемыми правилами. переоценивать установки, удобно уложенные в нем в качестве готовых рецептов, установки, на которые он опирается, форми­руя свои задачи, выводы и оценки. Развивая свою личность. человек изменяет свое сознание и бытие, целенаправленно воз­действуя на мозг и тело, и постепенно превращается в челове­ка-дерево. Это превращение—одна из основ учения Спокой­ных.

— Что такое личность?—спросил я. —Чем она отличается от мозга и сознания человека?

— Это слишком сложная тема, чтобы говорить об этом сей­час,—ответил Ли.—Разные источники и разные учения опре­деляют личность по-разному. Спокойные создали свою теорию личности, по которой личность разбивается на несколько со­ставных частей типа «человека вообще», «человека в частности» и так далее. Но главное, что определяет личность человека-дерева,—это то, что трудно выразить словами и можно только почувствовать. Это—внутренняя сила. Сейчас я говорю о лич­ности, мозге и теле для того, чтобы ты интуитивно научился понимать, что это. и разделять их функции и задачи.

— Как я понимаю, в идеале принятие правильных решений должно оставаться за личностью.—сказал я.—Но как можно быть уверенным, что твоя личность принимает правильные ре­шения?

— Личность обычного человека принимает правильные ре­шения только случайно. Для того чтобы принимать правиль­ные решения, нужна правильная личность. А поскольку мо­мента, когда мне удастся вправить мозги твоей личности, ждать еще долго, сейчас наиболее правильным решением для твоего европейского мозга будет не задавать глупых вопросов и не ловить кайф от бессмысленных, кажущихся тебе умными рассуждении.

Неожиданно Ли спросил:

— Что ты вообще помнить о своей жизни?

Я немного подумал и ответил:

— Наверно, то же, что и обычный человек.

Еще в первую неделю нашего общения Ли приучил меня не делать категоричных заявлений, каждое из которых он встре­чал градом насмешек. Больше всего он издевался над речевы­ми штампами, и мне приходилось каждый раз думать, чтобы выбрать ответ, допускающий различные толкования.

— Ты не должен быть обычным человеком. —сказал Ли. —Я направлю тебя по пути воинов жизни, и после того, как ты станешь воином, ты объединишь остальные пути и превра­титься в «человека-дерево».

Я усмехнулся про себя. Хотя умом я понимал возвышенную суть образа «человека-дерева», сам образ всегда мне казался немного смешным.

— Знаешь, почему название «человек-дерево» всегда вызы­вает у тебя усмешку?—поинтересовался Ли, и сам ответил: — Ты не можешь избавиться в числе прочего от образа, заложен­ного в сознание вашего поколения песней Высоцкого:

Но если туп, как дерево, родишься баобабом

И будешь баобабом тыщу лет. пока помрешь.

Ты должен освободиться от давления подобных мыслеобразов, от нелестных сравнений, потому что в новом мыслеобразе, который будет заложен в тебе. "человек-дерево»—это человек совершенства, объединивший в себе силу четырех стихий для того, чтобы стать пятой. А теперь постарайся вспомнить самое яркое событие в своей жизни.

Я сказал, что самым ярким моментом была его демонстра­ция прыжков в день нашей первой встречи.

— Не нужно ничего описывать словами, —сказал Ли. —Вос­станови в памяти последовательность событий и свои ощуще­ния.

Сделать это было совсем нетрудно. Я закрыл глаза, и в моем воображении начали возникать образы, сперва смутные, по­том они стали приобретать более яркие очертания, перераста­ющие в ощущение реальности. Сначала я увидел яркую луну и вспомнил, как были обострены мои чувства перед показом. По­том в лунном свете возникла фигура Ли, и я услышал его хрип­лый изменившийся голос. Сцену его прыжков я прочувствовал так ярко. что, как и тогда, ощутил тошноту и головокружение. Мой желудок спазматически сжимался, я начал оседать на зем­лю, почти теряя сознание.

— Хватит, хватит, —услышал я голос Ли. Его руки подхвати­ли меня. он надавил мне на точки под носом и на руках. Я почувствовал себя лучше, хотя голова все еще была тяжелой, а реакции — заторможенными.

—У тебя неплохо получается,—засмеялся он,—теперь ты видишь область практического применения медитации воспо­минаний. Чтобы очистить желудок, обычный человек засовы­вает два пальца в рот. а воину жизни для этого достаточно вспомнить некоторые моменты своего прошлого. Преимуще­ства очевидны.

Ли произнес эти слова с таким пафосом и торжественнос­тью, что я поневоле расхохотался и полностью пришел в себя.

Медитация воспоминаний вошла в мою жизнь в виде каж­додневных упражнений. Я вспоминал события минувшего дня, прокручивая в памяти все наиболее существенные моменты, потом вспоминал незначительные детали, например, как я чи­стил зубы, восстанавливая в мельчайших подробностях, на уровне движений, каким жестом я брал зубную щетку, с каким усилием и в каком месте надавливал на тюбик с зубной пастой, каким движением подносил щетку ко рту, вспоминал ощуще­ние зубной пасты на деснах и все остальное. Сначала такое детальное вспоминание давалось мне с трудом, но со временем у меня развилась и активизировалась своеобразная мышечная память, и стоило мне сосредоточиться на воспоминании о ка­ком-либо действии, как мышцы начинали сокращаться и по­дергиваться на уровне идеомоторных движений, которые при более сильном сосредоточении переходили в аутодвижения.

Потом я вспоминал позавчерашний день и так далее, углуб­ляясь в прошлое.

Ли сказал, что на первых фазах формирования ученика. кроме умения детально восстанавливать в памяти реальные события, нужно научиться в одной из разновидностей медита­ции воспоминаний, которая называлась «воспоминание о том, чего не было», реализовать свои желания и мечты для того, чтобы нейтрализовать какие-то свои комплексы, внутреннюю неудовлетворенность или снять состояние фрустрации от не­возможности получить в данный момент то. что ты хочешь. Конечно, многие люди мечтают с детства, но учение Спокой­ных довело способность мечтать до уровня искусства, когда мечта не пускается на самотек, а используется целенаправлен­но для достижения каких-то конкретных целей.

Медитация воспоминаний о том, чего не было, создавала миф о событиях твоей жизни, которые никогда не происходи­ли, но вспоминались с реальностью и достоверностью подлин­ных событий, словно становясь частью истории жизни ученика.

Например, если ученик боялся высоты, он вспоминал, как когда-то он был альпинистом, создавая реальную картину не­существующих событий и в деталях вспоминая, как он лазил по скалам, перебирался над пропастью по канату, смотрел вниз с вершины горы. Начинались такие воображаемые воспомина-

ния с небольших высот, чтобы страх не мешал выполнению упражнения. Постепенно высота увеличивалась, и страх высо­ты исчезая. Если же страх высоты не проходил, можно было вспомнить, например, что ты пришел к даосскому мудрецу, и тот научил тебя специальным упражнениям, помогающим пре­одолеть этот страх, или дал тебе лекарство от страха и т.д.

Подобные медитации помогали избавиться от страха перед болью, перед поединком с несколькими сильными противника­ми, помогали избавиться от проблем общения с окружающими и имели множество других применений. Можно было исправ­лять ошибки прошлого и стирать чувство неловкости, вины или стыда, вспоминая ситуацию по-новому и не допуская про­шлых ошибок.

Конечно, избавиться от страха высоты можно было бы, вы­полняя определенные упражнения в реальной жизни, но на все просто не хватало времени, и медитация воспоминаний о том, чего не было, значительно сокращала срок обучения. Часто я выполнял ее перед сном, и воображаемые события переходили в сны. которые стали очень яркими и реальными.

Конечно, этот вид медитации можно было использовать и для получения удовольствия, но, как и в любом удовольствии, необходимо было чувство меры, чтобы не подменять способ­ность свободно ориентироваться в реальном мире призрачным существованием в стране грез.

Медитация воспоминаний о том, чего не было, также явля­лась инструментом для удовлетворения скрытых жажд орга­низма (жажды славы, признания, любви), снимая внутреннюю неудовлетворенность, так что ученик переставал отвлекаться на эти приманки, не попадаясь больше в ловушку своих эмоций и внутренних потребностей.

Одной из разновидностей медитации воспоминаний о том, чего не было, являлась медитация воспоминания себя таким, каким ты никогда не был. Эту медитацию можно было исполь­зовать, например, в случае, когда у тебя не получалось какое-то упражнение и ты вспоминал о том, как уже многократно вы­полнял его: или, желая сделать свое тело более красивым и сильным, ты вспоминал себя именно таким, что на уровне само­внушения способствовало физическому совершенствованию.

Близкой по типу к этим медитациям была омолаживающая медитация, которую выполняли Спокойные, достигнув опреде­ленного возраста. После расслабления нужно было представить себе, что тебя с большой силой тянет назад и ты проваливаешь­ся, но не в пространстве, а во времени, проносясь назад сквозь время к моменту, когда тебе было 18—20 лет. Было необходимо почувствовать, как полностью омолаживается весь организм, как мышцы наливаются ощущением молодости и силы. а кожа становится свежей, гладкой и упругой. Ощущение двадцати­летнего возраста переносилось в реальную жизнь и переходило на уровень подсознательной уверенности.

В плане обучения рукопашному бою медитация воспомина­ний была исключительно полезна при мысленном воспроизве­дении фрагментов боев и тренировок. Обычно после каждой тренировки в лесополосе Ли заставлял Славика и меня вспоми­нать все новые элементы, которые он нам показывал, вспоми­нать, как он сам выполнял упражнение. Таким образом он как бы все время находился рядом с нами, и я научился в любой момент вызывать его образ. Воспоминания движений вызыва­ли отзвуки и подрагивание в мышцах, небольшие мышечные сокращения, которыми мы как бы конспектировали показан­ный урок. Повторение уроков реализовывалось ночью в очень ярких сновидениях, и у меня подергивались конечности, ими­тируя удары.

Наяву воображаемые движения с легкостью переходили в аутодвижения. Для этого было достаточно хорошо расслабить­ся и мысленно воспроизвести образ. Тело начинало двигаться само с удивительной легкостью, без физического ощущения движения. Оставалось только отстраненное наблюдение за происходящим. Этот вид аутодвижений был программируемым и управляемым. Мы практиковали также неуправляемые, спон­танные аутодвижения, но они вызывались другими типами уп­ражнений—более близкими к ци-гуну.

Воспоминание и мысленное воспроизведение урока суще­ственно ускоряло обучение, потому что достаточно было уви­деть несколько раз какое-то движение, показанное Ли, и попро­бовать воспроизвести его в паре со Славиком, чтобы потом. больше не разучивая его. запомнить его навсегда с помощью медитации воспоминаний.

Однажды, когда мы тренировались в лесополосе, Ли сказал:

— Сейчас я покажу вам еще одну снежинку, падающую с неба (в Шоу-Дао так называют новую для ученика часть зна­ния). Вы уже достигли определенного уровня в контроле над мышцами, в повторении движений—физическом и мыслен­ном, но главное, чему вы научились,—это не только видеть движение глазами и слышать ушами производимый движени-

ем звук, но и воспринимать и чувствовать движение всем те­лом. Сейчас я покажу вам, как мысленным представлением движения можно управлять человеком.

Ли велел Славику встать и расслабиться. Потом он сказал ему:

— Сейчас я дам тебе ключ.

Ли подошел к Славику и нанес ему короткий резкий удар в солнечное сплетение, потом, не давая развиться спазму, ударил его открытой ладонью по спине, чтобы восстановить сбившее­ся дыхание.

— Ты ощутил физическое воздействие удара, но тот же удар ты можешь почувствовать и на расстоянии,—сказал Ли. Он отошел на несколько метров и нанес такой же удар в воздух. По тому, как сократились мышцы живота Славика и как он согнул­ся. я понял, что удар достиг цели.

Учитель сказал:

— Сейчас ты почувствовал удар. увидев, как я собираюсь ударить. Закрой глаза.

Славик закрыл глаза. Ли сосредоточил взгляд на его живо­те, не делая больше никаких движений. Через несколько секунд мышцы живота Славина содрогнулись.

— Я не нанес удар. —сказал Ли, —но твое тело почувствова­ло мое желание ударить в солнечное сплетение и отреагирова­ло на него. Точно так же твое тело может почувствовать мое желание ударить в любую другую его часть. Но имейте в виду, если вы будете показывать это своим ученикам, часть тела. в которую вы собираетесь наносить мысленные удары, сначала нужно раскрыть настоящим ударом, как это сделал я, и только потом начинать мысленное воздействие, хотя мне это делать не обязательно.

Ли снова сосредоточился. На этот раз его взгляд не фокуси­ровался на Славике и был направлен куда-то в сторону, в нику­да.

Славик неожиданно отдернул ногу, потом прикрыл голову рукой, попытался защитить спину. Он сделал еще несколько защитных движений.

—Ты научился воспринимать мыслеобразы ударов.—ска­зал Ли. —Не нужно объяснять, как это можно применить в бою. Но это только начало упражнения. Расслабься и говори мне. что ты чувствуешь.

— Я чувствую, что рука стала тяжелой и с силой давит мне на бедро.

— А что ты хочешь сделать сейчас?

— Я хочу захватить рукой материю на моих брюках.

— Сделай это. Ты ее крепко держишь? А теперь выполни то, что хочет сделать твоя рука.

Славик резким рывком разорвал свои брюки.

— Следуй за своими ощущениями,—сказал Ли.

Повинуясь безмолвным приказам Учителя, тело Славика начало совершать красивые плавные движения. Его руки дви­гались с четкими остановками в какие-то моменты, движения их то замедлялись, то ускорялись. Можно было подумать, что Славик находится в трансе, но было видно, что он полностью осознает происходящее. На его лице застыло выражение на­пряжения и удивления. Казалось, что он прислушивается к на­правляющему его внутреннему голосу.

Ли сказал мне:

— Представь, что твоя рука—это правая рука Славика. Вы­полняй мысленно какое-нибудь движение.

Я сосредоточился на образе кругового движения и перенес ощущение своей руки на руку моего партнера. Я представлял круг инь в плоскости ворот. Славик выполнил движение в точ­ности вплоть до радиуса круга. Я придумывал все новые и но­вые круговые движения, и Славик повторял их. Все еще не веря своим глазам, я изменил амплитуду и характер воображаемых движений, перейдя к движениям только большим и указатель­ным пальцами, но рука Славика действовала так, как будто была моей.

—Достаточно на сегодня.—сказал Ли. и Славик вдруг, как подкошенный, рухнул на землю.

Потом он рассказал мне. что в тот момент ощутил неверо­ятное расслабление, граничащее с истомой, которая никогда раньше его не охватывала с такой силой.

— Что ты чувствовал, когда выполнял упражнение?—спро­сил я.

— Я был марионеткой, которую кто-то дергал за тысячу ни­точек.—ответил он.—Казалось, что мое тело сделано из тол­стых шнуров, руки были бессильными, как плети, и я двигался не благодаря мышечным усилиям, а повинуясь ниточкам, при­вязанным к шнурам. Когда ниточки исчезли, мое тело, как пус­тая оболочка воздушного шара, из которого выпустили горя­чий воздух, опустилось на землю.

Восхищенный тем. что я видел, я спросил у Ли:

— Как ты это делаешь?

— Ты сам делал это, —ответил Ли, —зачем же ты спрашива­ешь?

— Меня интересует механизм происходящего. Может быть, есть какое-нибудь научное объяснение того, что я видел? Ли поморщился.

— Европеец всегда остается европейцем, особенно если он ученый европеец, —сказал он. —Через десятки или даже через сотни лет современная наука, может, быть и сможет объяснить механизм того. что ты видел, если это понадобится для какой-нибудь области ее изысканий. Возможно, эта информация бу­дет засекречена, возможно, отдельные ее части будут разброса­ны по десяткам лабораторий и погребены в книгах и статьях, но части никогда не будут собраны вместе по той простой при­чине. что они будут самым тщательным образом скрываться противоборствующими сторонами в самых разных уголках мира.

Ты стоишь на пути древнего учения, которое достигло в по­знании человека и окружающего мира гораздо большего, чем современная наука, потому что для него инструментом иссле­дования и познания является сам человек, а не приборы и ком­пьютеры. И поскольку ты находишься на этом пути, тебе при­дется отказаться от того уютного мирка объяснений, к которо­му ты привык, начиная со школьной скамьи. Объяснения, ко­торые ты получал, имеют только видимость истины, создавая искаженное отражение реальности, но тебя приучили считать это отражение реальности научным и достоверным, а то, что нельзя пощупать и выразить словами,—ненаучным, недосто­верным и мистическим. Например, ты никогда не видел моле­кулу в электронный микроскоп. Ты не видел и не щупал эту молекулу, но ты представляешь ее в виде некой структуры из шариков побольше, сцепленных определенным образом, и ша­риков поменьше, вращающихся по круговым орбитам. Кстати. упомянув о молекулах, я вспомнил анекдот о том. как военный читал лекцию по гражданской обороне в институте ядерной физики.

Объясняя, как действует атомная бомба, военный нарисо­вал на доске ядро атома и вращающиеся вокруг электроны.

Один из физиков поднялся и сказал:

— Я понимаю, что ядро притягивает электроны и они вра­щаются вокруг него. Но не могли бы вы объяснить, что нахо­дится между ядром атома и электронами?

— Как что?—удивился военный.—Конечно, воздух.

Ты можешь посмеяться над тупостью военного, но весь фо­кус в том, что и ты, и ваши европейские ученые почти не отли­чаетесь от него в своих «научных» представлениях о сути пред­метов и явлений. Конечно, в некотором смысле полезно, что ты знаешь что-то о молекулах, имеешь представление об их хими­ческих связях и других их свойствах, но, с другой стороны, имея инструмент древнего знания, принципиально другого способа познания мира, в течение тысячелетий создаваемого Спокойными, ты можешь получить информацию о мире через закономерности, выраженные в отношениях инь и ян, во взаи­модействиях четырех стихий, порождающих пятую. Благодаря этим закономерностям, а также великой науке триграмм, кото­рые переходят в гексаграммы и так далее, ты сможешь описать взаимоотношения всего в мире не хуже, чем это делает совре­менная наука, хотя и принципиально другим способом.

Следуя по пути воинов жизни, тебе придется пользоваться их инструментом познания, который откроет тебе еще один способ познания мира—интуитивное познание, которое, от­талкиваясь от древних знаний о мире. совершенствует себя и совершенствует и дополняет систему знаний. Таким образом, интуиция, взаимодействуя со знанием, порождает новое зна­ние, которое, в свою очередь взаимодействуя с интуицией, по­рождает интуицию нового уровня, и так далее по спирали.

Законы первичного познания мира, пришедшие к нам из глубокой древности, живы до сих пор. Возьми, например, свою марксистско-ленинскую философию. Основные законы приро­ды не смогли отменить даже большевики. Эти законы остались теми же. Единство и борьба противоположностей—тот же за­кон взаимодействия инь и ян. Так стоит ли тебе искать при­зрачные научные объяснения, уходя от древнего способа по­знания мира, если он принесет тебе больше пользы, чем твое знание, представляющее собой просто множество красивых слов и формулировок, которые не учат тебя жить в этом мире и взаимодействовать с ним.

Начиная с самого детства, тебя учили не тому, что нужно для твоего развития и блага, а тому, что выгодно для общества. потому что. создавая у тебя иллюзию, что ты знаешь массу якобы полезных сведений, общество делало тебя беспомощным перед реальной жизнью, ибо беспомощным человеком легче уп­равлять и ему легче внушить, что то, что выгодно обществу. выгодно и ему. Плановая наука, отводя знанию огромное место. избегает пустых, никому ненужных сведений, делая основной

упор на то, чтобы дать человеку знание о себе, об обществе и о способах существования в нем, знания об окружающем мире, в первую очередь полезные человеку для выживания и макси­мальной реализации своих возможностей и способностей.

Основные способы существования в мире и обществе—это борьба и созидание. Борьба—это разрушение, это отстаивание своих прав, а созидание—это то, что ты смог взять для себя у общества и окружающего мира, и то, что ты смог сохранить от других, а значит, и для других. Для тебя эта формулировка мо­жет показаться грубоватой, потому что на сознании людей За­пада отразились выхолощенные догмы христианской морали, которые воспевают в книгах, храмах и выступлениях полити­ческих деятелей, но которым реально не следуют ни обычные люди, ни священнослужители, ни политики.

«Возлюби ближнего своего, как самого себя»—кто выполня­ет эту заповедь, если человек Запада даже себя не может полю­бить, не говоря уж об окружающих?

«Не пожелай жены ближнего своего, осла ближнего своего, машины ближнего своего, телевизора ближнего своего», —при­крываясь этими формулировками, западная цивилизация пре­вратилась в общество ханжей, занимающихся стяжательством с целеустремленностью, наглостью и беспощадностью, прямо пропорциональными их воле и напористости. Они стяжают деньги, власть, престиж, восхищение окружающих—все, кро­ме того, что действительно необходимо личности. В концепции разрушения и созидания воинов жизни нет агрессивности и желания отнять что-то у других или жить за их счет. Спокой­ные не нападают первыми, но они должны уметь ответить уда­ром на удар. потому что в противном случае они теряют воз­можность выживания.

Ты должен найти гармонию между материальными блага­ми, являющимися для тебя лишь средством достижения внут­реннего комфорта и спокойствия для духовного и физического самосовершенствования, и твоей духовной жизнью.

Ты должен быть сыт. одет, обут, доволен жизнью, охранен от общества и отдельных его выродков, будь то преступники, или политики, или кто бы то ни было еще. Живя по законам обще­ства. ты должен находиться вне сферы его влияния и давления, потому что общество далеко не такое стабильное, как тебе ка­жется. Любые империи со временем рушатся из-за зарождаю­щихся в них противоречий. Сыновья перестают слушаться от­цов и перенимать их идеи. Рано или поздно наступают новые потрясения или изменения, но воин жизни не перестает следо­вать по своему жизненному пути, что бы ни происходило вок­руг него. Его внутренняя сила и подготовка позволяют ему все­гда находиться в оазисе тишины и спокойствия, какие бы бури ни бушевали вокруг.

— Как можно определить уровень материального благопо­лучия. необходимый для духовного совершенствования? — спросил я. —Ганди, например, имел только сандалии, одежду и миску для еды. Уровень комфорта ведь может быть любым— как его определяют Спокойные?

Ли расхохотался.

— Только не заставляй меня составлять список вещей, не­обходимых для существования воина жизни. Тебе придется оп­ределять это интуитивно. Конечно, сандалии, одежда и миска для еды вряд ли достаточны, хотя воин жизни чувствует себя спокойным и счастливым даже без сандалий и миски. Одно могу сказать тебе точно: Спокойные или не живут, или живут хорошо.

ГЛАВА XI

— Человек издавна ценит не то, что действительно являет­ся ценным, —сказал он. —В его ценностях, ценностях обычного человека, заложено в первую очередь самоутверждение среди подобных ему существ. Твоя грамота—это то же перо в голов­ном уборе индейца, акулий зуб в ожерелье туземца или медаль на груди солдата. Все это—миф. сомнительный факт призна­ния обществом каких-то твоих заслуг, заставляющий человека считать себя особенным, выделенным из общей массы.

Трепетное отношение к подобным знакам отличия стиму­лируется самим обществом, моделирующим мнимые ценности взамен истинных, лишь для того, чтобы управлять сознанием и поведением людей, время от времени вручая им бумажки или блестящие значки в качестве поощрения за правильное пове­дение. ТЫ бы хотел, например, получить удостоверение лучше­го вколачивателя гвоздей лбом в стену? Думаю, что нет. И в то же время твоя грамота наполняет тебя гордостью и счастьем. Стремясь получить знак отличия твоих заслуг, ты можешь по­жертвовать своим здоровьем, счастьем, а иногда и жизнью только потому, что общество создало привлекательную приман­ку. на которую с легкостью клюют подобные тебе идиоты.

—Ли, раз тебя так раздражает грамота, давай, я сожгу ее, —предложил я.

— Жечь ее так же глупо, как и травмировать свое тело для того, чтобы ее получить и повесить на стену. Грамоты и медали нужны человеку, чтобы поддерживать свой престиж в собствен­ных глазах и в глазах окружающих людей. Но сильный человек и так знает, что он сильный, а если он еще и мудрый, то не станет демонстрировать свою силу остальным, помня, что сила может стать слабостью, когда о ней всем известно. Помнишь пословицу: «Все знают, как важно быть полезным, но никто не знает, как важно быть бесполезным». Перефразируя ее, можно сказать: «Обычные люди знают, как важно демонстрировать свои достоинства, но только мудрые знают, как важно эти дос­тоинства скрывать».

— Это одна сторона медали, —сказал я, —а как же ее обрат­ная сторона?

— С другой стороны, грамота может оказаться и очень по­лезной для человека, не уверенного в себе. в своих силах. Полу­чение грамоты успокаивает его, избавляя его от комплекса не­полноценности и доказывая, что он тоже может добиться успе­ха в жизни. Подобная победа важна для человека, но нет смыс­ла относиться к ней с таким эмоциональным накалом, как ты к своему титулу чемпиона. Это всего лишь временный успех, тебе же нужен успех постоянный, постоянная внутренняя сила, ров­но и спокойно ведущая тебя к гармонии и совершенству. ТЫ не должен доказывать обществу, что ты можешь чего-то добиться в физическом или интеллектуальном плане. Важно то, что ты представляешь собой сейчас, каждую минуту. Только ровная и постоянная внутренняя сила действительно воздействует на окружающих, выявляя друзей и врагов, тех кто пойдет за тобой и кто встанет против тебя. Только уровень внутренней силы делает человека Человеком с большой буквы, способным без излишней эмоциональности общаться с окружающим миром и принимать себя таким, какой он есть, без позы и самоутверж­дения, четко понимая свои преимущества и недостатки. Навык видеть себя со стороны и трезво оценивать свои преимущества и недостатки позволяет впоследствии быть снисходительнее к окружающим людям, понимать внутренние импульсы, управ­ляющие их поведением, и не требовать от окружающих боль­ше. чем они могут дать...

Слухи обо мне разошлись по многим городам Советского Союза, и ко мне начали отовсюду съезжаться представители разных школ и направлений рукопашного боя. Я понял, что где бы ни жили и каким бы стилем не занимались любители бое­вых искусств, они почти всегда сомневались в правильности выбора стиля, методики тренировок и отработки приемов, хотя обычно тщательно скрывали это от окружающих, превознося достоинства своей школы.

Шел активный обмен самиздатовскими книгами и фотоко­пиями книг по боевым искусствам. В течение примерно полу-

тора лет после знакомства с Ли я часто встречался с представи­телями других стилей, изучал их. и иногда для этого тоже ездил по разным городам. Ли поощрял и даже иногда настаивал на подобных поездках, подталкивая меня к новым знакомствам. Потом я понял, что он это делал намеренно, давая мне возмож­ность сравнить его систему боя с другими системами и понять всю полноту, гармоничность и эффективность рукопашного боя Спокойных, ее исключительно боевую направленность и уни­кальность тренировочных методик.

Однажды в Симферополь приехала группа представителей разных стилей из Львова. Харькова, Москвы и Ленинграда. Че­рез общих знакомых они быстро отыскали меня. и мы все вме­сте отправились в небольшой подвальный спортзал. Сначала мы обсуждали литературу, материалы, различные стили, кто что видел и кто что читал. Потом разговор зашел о спарринге.

Я сказал, что считаю, что часто учебные и спортивные спарринги мешают обучению боевым искусствам, потому что моделируют нереальные ситуации и вырабатывают вредные для боя рефлексы, например, не бить по некоторым зонам или останавливать удар, не касаясь тела противника.

Остальные со мной не согласились. Один из каратистов, в прошлом боксер и самбист, ныне занимающийся несколькими стилями у-ют, очень мощный и великолепно физически разви­тый. предложил мне бой без правил и ограничений.

— В нашей школе мы деремся в полный контакт и без пра­вил.—гордо сказал он.

— Как же тебе в таком случае удалось сохранить целыми глаза и конечности?—поинтересовался я.

— Кто же бьет по глазам?—удивился он. —Само собой разу­меется. что этого нельзя делать.

—А ниже пояса вы бьете?—спросил я.

— Конечно. — ответил он и указал на боковую поверхность бедер.

— А как же пах, коленные чашечки и голень? Туда вы тоже не бьете? Это все чревато сильными травмами, а в реальном бою бьют в самые слабые места. Нужно практиковать специ­альные типы спаррингов для того. чтобы учиться защищать наиболее уязвимые зоны.

Мой оппонент продолжал настаивать на том. что достаточ­но развить мощный удар, иметь хорошие физические данные, и можно будет победить без всяких хитроумных техник и осо­бых спаррингов.

Мы продолжали спор. и он настолько завелся, что решил доказать свою правоту чисто физически. По мере разговора он подходил ко мне все ближе и ближе и, наконец, начал толкать меня в плечи, говоря:

— Докажи, что сможешь победить меня. давай проверим.

— Хорошо, —недолго думая, ответил я. —По каким прави­лам ты хочешь драться?

— Никаких правил. Я докажу, что я прав.

С улыбкой я спросил:

— Куда будем выносить трупы?

На моего противника эта шутка подействовала, как крас­ная тряпка на быка, и он, засопев от ярости, бросился на меня, выдав серию ударов руками и ногами, которую я едва успел отразить подставкой локтей. Те. кто занимались рукопашным боем. знают, что подставка локтя в бьющую конечность очень болезненна для атакующего. Каратист скорчился от боли, его лодыжка покраснела и начала распухать. Кулаки он тоже отбил о мои локти. Конечно, и у меня локти болели, хотя эта боль была гораздо слабее, и я понял, что мне трудно будет отразить еще несколько подобных атак, потому что он двигался быстро и его конечности были действительно очень хорошо подготовле­ны.

Мой противник застыл на несколько секунд, выставив впе­ред руку с двумя разведенными в сторону пальцами, как это обычно делают герои фильмов про кунг-фу. и начал сокращать расстояние между нами. скользя по полу и поворачивая впере­ди стоящую ногу чуть-чуть внутрь, чтобы избежать атаки в голень или в колено. Недолго думая, я схватил его за выстав­ленные пальцы и резко потянул вперед и вниз, одновременно разворачиваясь вокруг правой ноги в сторону моего соперника. Он, закричав от боли. рухнул на колени. Я. перехватив и при­жав его пальцы к полу левой рукой, правой рукой стал обозна­чать свои действия, объясняя всем остальным, как в реальной боевой схватке я бы вырвал ему глаза, раздавил горло, сломал позвоночник. Я слегка надавил на его глазные яблоки. С ярост­ным криком мой противник хлопнул себя свободной рукой по глазам. Но он опоздал. Моя рука уже перекочевала на его горло, и я продемонстрировал движение, которым мог бы вырвать ему кадык, сопровождая это комментариями. Каратист попы­тался схватить меня свободной рукой, на что я инстинктивно ответил, еще сильнее отогнув его пальцы, прижимаемые к полу. Бедняга распластался на полу, во весь голос крича, что это не-

честно, что это плохая уловка, что все это ничего не значит, и в реальной схватке он преодолел бы боль от сломанных пальцев и продолжил бой.

— Согласен, —сказал я и, на всякий случай наступив коле­нями на его руку. спросил, какими правилами он хочет руко­водствоваться и каких приемов мы должны избегать. Я отме­тил, что после того. как я выколол бы ему глаза, он уже не смог бы достаточно эффективно продолжать бой, и я получил бы большое преимущество. Потом я упомянул о способах, не выка­лывая глаза отвлекать противника легкими касательными уда­рами по глазам, лишая его ориентировки.

— Делай что хочешь, но только дай мне до тебя добраться. —завопил каратист.

Мне редко приходилось иметь дело со столь хорошо подго­товленными и отчаянными до сумасшествия противниками, и я, испытывая определенный боевой задор, освободил его руку и отскочил в сторону.

Когда он в следующую секунду бросился на меня. я. приме­нив облачное движение, разбросал его руки. затем резко при­сел вниз и встретил его одновременным толчком двух рук в шею и пах. Подобные облачные движения и этот прием можно увидеть в первой части моего видеофильма «Самооборона и на­падение в Унибос».

Каратист отлетел в сторону и сильно ударился головой и плечами о стену спортзала. Некоторое время он приходил в себя, потом встал и направился ко мне размеренными осто­рожными шагами. На его лице было написано желание похоро­нить меня тут же, размазав по грязноватому бетонному полу. Каратист двигался так осторожно, что я понял, что или я не­медленно добьюсь окончательного перевеса над ним. или мне придется выдержать действительно страшный бой.

Я снова применил облачное движение и по изменившемуся взгляду своего противника увидел, что он только сейчас осоз­нал всю опасность отвлекающих движений руками, скрываю­щих начало атаки. Он даже не успел отреагировать, а мои паль­цы уже нанесли удар хлестом по его глазам. Он схватился за глаза и откинулся, поворачивая голову в сторону движения руки. Я с силой ударил его в пах. и моя вторая рука с согнутыми пальцами поймала его глазницы, когда он согнулся от удара. Я зашел ему за спину и запрокинул голову, контролируя пальца­ми глаза. Второй рукой я сильно ухватил его за подбородок. Он вцепился в мою руку, но было уже поздно, и я, сделав длинный шаг в сторону, сильно ударил его головой об пол. Он потерял сознание. Я понял, что если бы специально не притормозил и ударил чуть сильнее, то мог бы убить человека.

Только тут до меня дошла вся глупость происходящего и бессмысленность выяснения отношений на уровне обычной драки. И так было очевидно, что из двух приблизительно оди­наково подготовленных противников одной весовой категории победит тот, кто владеет более эффективной и богатой боевой техникой, если, конечно, не вмешается случай. Осознание соб­ственной глупости испортило мне триумф победы, и я с непри­ятным ощущением вины принялся приводить его в чувство. Мой противник медленно приходил в себя. Некоторое время он смотрел на меня так, словно не мог вспомнить, кто я такой, потом взгляд его сделался более осмысленным, он встал на чет­вереньки и отполз в сторону. Я двинулся было за ним, желая помочь ему, но тут двое его товарищей, придя в себя после пере­житого шока от увиденного, начали угрожающе приближаться ко мне. осыпая меня ругательствами. Я сказал:

— Ребята, глупо завязывать драку, раз вы приехали учиться.

—Ты, скотина, еще об учебе говоришь.—крикнул один из них и сбоку по дуге ударил меня ногой. Рефлекторно я откло­нился и нанес ему удар ногой в голень. Он сильно ударился о пол, растянув ногу в голеностопном суставе. Другой на секунду отвлекся, и я нокаутировал его ударом ребром ладони по шее.

Взглянув на остальных, я с удивлением отметил, что на их лицах было написано немое восхищение.

—До чего же вы кровожадные ребята,—с легкой грустью сказал я.

Мы еще несколько часов проговорили о воинских искусст­вах. Избитая троица, немного придя в себя. предпочла мир вой­не и с интересом изучала элементы техники Шоу-Дао, которые я демонстрировал. Наибольшее удивление вызвали приемы контроля, которые нигде так хорошо не развиты, как в Шоу-Дао. Их слабое подобие можно встретить в некоторых стилях кунг-фу. например, в технике липких рук школы вин-чун. Кон­троль Шоу-Дао позволял добиваться наиболее ощутимых пре­имуществ в борьбе с вооруженным противником и давал шанс человеку, хорошо владеющему этой техникой, если не полнос­тью обезопасить себя. что просто невозможно сделать, то, по крайней мере. добиться ощутимого преимущества.

Я показал облачные движения, передвижения и скрытые удары Шоу-Дао и, имея возможность сравнить свою технику с

тем, что в течение многих лет изучали мои новые знакомые, действительно понял, насколько эффективен и непохож на Дру­гие стиль рукопашного боя Шоу-Дао.

После этой встречи я спросил Ли. правильно ли я сделал, подравшись с тем каратистом, и вообще о целесообразности подобных боев, тем более что мне уже неоднократно предлага­ли драться за деньги, обещая суммы, очень большие для меня по тем временам.

— Может быть, ты сам ответишь на свои вопросы, —сказал Ли.—Ты получил пользу от схваток, которые ты проводил в последнее время?

—Конечно, —ответил я. —Я стал себя чувствовать более уверенно. Недавно я полушутя побил мастера спорта по самбо и получил почти садистское наслаждение от того, что он не мог противопоставить свою технику моим атакам.

— Естественно, что ты имел перед ним преимущество, по­тому что знал его технику, а ему не были известны твои уловки. Возможно, что он, не зная техники бокса, проиграл бы бой хо­рошему боксеру. Но ты, не зная техники бокса, можешь с успе­хом противодействовать Славику, прекрасному боксеру, кото­рый знает и твою технику. Проверяя свою технику на практике, ты обретаешь уверенность в себе.

— Значит, чем больше я буду драться, тем лучше?

— Ты видишь только часть проблемы и по ней пытаешься воссоздать целое, но это не всегда удается. Как ты думаешь, стал бы я сражаться за деньги?

Я немного подумал и ответил:

— Знаешь, Ли, я почти уверен, что ты смог бы победить любого человека на Земле. Конечно, это только мое мнение. Я помню, что ты мне говорил, что всегда найдется человек, кото­рый сильнее тебя, что есть пословица: «Не говори, что ты силь­ный, найдется кто-то еще сильнее. Не говори, что ты умный, найдется кто-то еще умнее». Но, несмотря на то что ты мог бы победить любого, мне почему-то кажется, что ты не стал бы сражаться за деньги, хотя я не знаю, как это объяснить.

—А ты сможешь объяснить, чем отличается тренировоч­ный бой без правил и ограничений или реальный бой от боя за деньги?

— Наверное, бой за деньги отличается тем, что он обычно окружен интригами, что вокруг него слишком много заинтере­сованных лиц и подводных течений, в то время, как в реальном или тренировочном бою все зависит только от тебя, и ты дей­ствуешь в своих интересах. В бою за деньги ты действуешь еще и в интересах других, и это мешает тебе выбирать правильное решение.

Например, ты не должен уложить противника в первые се­кунды поединка, потому что тогда бой не доставит удоволь­ствия зрителям. Ты не можешь убежать, если тебе это выгодно. Ты психологически зависишь от результата боя, потому что хо­чешь получить деньги. Ты обмениваешь возможность получить увечье или изуродовать другого человека, к которому ты не ис­пытываешь личной вражды, на возможность заработать. Сле­довательно, подсознательно ты не чувствуешь себя правым. Даже если внешне ты циничен и всегда добиваешься своего, твое подсознание получает один моральный удар за другим.

—Ты почти прав. Теперь объясни, почему воин жизни не стал бы сражаться за деньги?

Я постарался посмотреть на ситуацию глазами Ли и привел десятки аргументов. Я сказал, что воин жизни умеет зарабаты­вать деньги более спокойными и легкими способами, что воин жизни всегда должен чувствовать себя свободным в своих дей­ствиях и решениях, в то время как бой за деньги накладывает жесткие ограничения, и многое другое.

— Это был первый урок ответов вопросом на вопрос, —ска­зал Ли. —Ты с ним успешно справился. Дело в том. что ты уже знаешь большинство ответов на свои вопросы, но еще не обрел уверенности в себе. Тебе еще нужен мой авторитет, чтобы чер­пать уверенность в моем одобрении, но в скором времени оно тебе уже не понадобится. Ты достаточно умен, чтобы логически разобрать любую ситуацию, и знаешь, что на каждую ситуа­цию нужно смотреть с разных сторон, а не только снаружи или изнутри. То, чему ты уже научился, достаточно, чтобы вести за собой, чтобы самостоятельно находить ответы на самые раз­ные вопросы, которые будет ставить перед тобой жизнь.

Мы проходили мимо старого полуразрушенного здания, не сговариваясь, вошли внутрь и поднялись по стертым ступеням на второй этаж. В полу и стенах зияли дыры. Хозяйственные люди уже начали разбирать дом, унося домой более или менее целые кирпичи и старые брусья и доски. Мы выбрали наиболее безопасное место и начали выполнять упражнения из серии «птицы и пауки», смысл которых заключался в болевых воздей­ствиях на пальцы, управлении рукой противника, создании ус­тойчивых форм пальцев в контроле над движениями против-

ника и различных уловках, заставляющих его сделать невер­ный захват или просто допустить ошибку.

Разговор продолжался, несмотря на то что пальцы наших рук сплелись, действительно напоминая борющихся паучков. Когда Ли увеличивал скорость упражнения, ассоциация с пауч­ками исчезала, и мне казалось, что наши пальцы превраща­лись в бодрых, подвижных грызунов, сражающихся друг с дру­гом, наскакивающих друг на друга, с тем чтобы укусить, быст­ро отскочить в сторону и свернуться клубком.

Я в очередной раз пристал к Ли с расспросами, пытаясь выведать у него, как называются упражнения на китайском языке. Он снова отказался дать мне китайские названия, тер­пеливо объяснив, что использование чужого языка вредит обу­чению.

Ты должен понимать суть того, что ты делаешь,—сказал он. —Даже если ты будешь знать перевод китайского названия на твой язык, давление на тебя цветистого китайского вариан­та будет так велико, что ты предпочтешь пользоваться им, а не его русским эквивалентом, и это сотрет для тебя его внутрен­нюю значимость, которую можно постичь, только зная язык, на котором говоришь. Вспомни, например, великолепное на­звание воздействия на пальцы «темной ночью выбираю веточ­ку для свирели». Как образно это название. Это воздействие, позволяющее укрепить твой палец и вылечить некоторые неду­ги. и техника его исполнения уже дана в его названии. Это движение должно быть осторожным и вместе с тем твердым, с сосредоточением внутреннего взора на кончиках пальцев, по­тому что ночь так темна, что ты не видишь ветку, а можешь только осязать ее. Кстати, ответь мне на вопрос, почему евро­пейцы так любят иностранные слова?

— Наверное, потому, что они красиво звучат, кажутся ори­гинальными и создают впечатление эрудированности и ума того, кто их использует. Мне нравится употреблять китайские термины, и я хотел узнать у тебя несколько названий, чтобы блеснуть ими в разговоре с приятелями.

Ли улыбнулся.

—А ты знаешь китайский язык?—спросил он.

— Нет. не знаю.

—Так вот, когда ты в совершенстве изучишь китайский язык. и он станет для тебя таким же близким и понятным, как и русский, я дам тебе столько китайских терминов, сколько захочешь. Тогда для тебя не будет разницы в познании на этих языках.

— Это классический азиатский ход, —ответил я. —Ты все­гда ругаешь европейцев, а сам остаешься коварным и хитрым азиатом.

—Азиаты не менее глупы, жадны, завистливы и злобны, чем европейцы, а иногда даже более. Но азиаты совсем не та­кие, как европейцы. Европейский менталитет более однообра­зен и упорядочен. Азиаты опасны, но лучшие из них так же хороши, как лучшие из европейцев. Когда я ругаю в тебе евро­пейца, я критикую отрицательные черты твоей расы. Когда я говорю плохо про азиатов, я подразумеваю все худшее в моей расе. Все человечество вне зависимости от цвета кожи далеко от совершенства. Эта истина была давно постигнута Спокой­ными. Вот почему для нас не существует предпочтения одной расы или национальности, что так характерно для других кла­нов.

Для Спокойных главное—внутренняя направленность че­ловека. Если он стремится к самосовершенствованию, если в основе его души лежит справедливость, восторженное и заин­тересованное отношение к жизни, то такой человек вне зависи­мости от расы. крови или происхождения достоин того. чтобы стать лучше, чтобы с помощью древних знаний научиться жить эффективно и счастливо на этой планете.

Застигнутый врасплох таким неожиданным переходом Ли на серьезный и возвышенный тон, я отвлекся, пропустил мо­мент захвата и, скрипя зубами от боли, рухнул на колени. Я вцепился свободной рукой в руку Ли, пытаясь освободить вы­вернутую кисть, и услышал монотонные слова Учителя:

— Сколько раз я тебе говорил, что изменение сути и тональ­ности разговора не должно отвлекать тебя. Ты не должен уде­лять разговору больше четверти твоего внимания, иначе ты не сможешь хорошо выполнять упражнения.

Ли продолжал терзать мои пальцы. Я, глубоко дыша и изо всех сил стискивая зубы. как мог, пытался вывернуться.

—Чтобы больше такого не повторялось,—сказал Ли. Он отпустил мои пальцы и тут же воткнул свой большой палец в центр моей ладони. Я рефлекторно захватил его и снова ока­зался в ловушке.

— Ты должен контролировать свои безусловные реакции, — усмехнулся Ли.—Только воин. умеющий пользоваться безус-

ловными реакциями своего противника и гасить свои, достоин победы.

Учитель отпустил меня, мы вновь сцепились пальцами, и он продолжил свои поучения.

— Ты прекрасно знаешь, что внешняя форма не имеет сути и продолжения внутри, она лишь скрывает свое наполнение. Она может оказаться содержательной, а может быть и пустой, как опрокинутый стакан. В любом случае ты не должен пускать пыль в глаза, когда это не нужно для дела. Ты и так привлека­ешь слишком много внимания со стороны. Если же ты нач­нешь употреблять еще и новые китайские термины, это еще больше привлечет к тебе внимание тех. чей интерес нам очень нежелателен. Лучше скажи мне, в чем, по-твоему, состоит прин­цип обучения, и почему я порой даю тебе основные группы упражнений, не разбирая их детально,

— Это просто. —ответил я. — Это делается для формирова­ния у ученика группы навыков различных действий, и только впоследствии Учитель дополняет навыки принципами исполь­зования движений в прикладных техниках. Только после освое­ния первичных навыков начинается более детальное обучение с разбором наиболее часто употребляемых вариантов. И тогда вместо названия навыков даются названия техник.

—Ты совершенно прав.—сказал Ли.—Я не раз подводил тебя к этому ответу, но сегодня я спросил тебя об этом, потому что в скором времени нам предстоит детально разобраться в тех навыках, которые ты освоил. Тебе предстоят несколько учебных боев. значение которых трудно переоценить...

ГЛАВА XII

На первых этапах обучения Ли заставлял меня уделять мно­го времени упражнениям с кругами. Использование круговых движений является основой рукопашного боя Шоу-Дао, но в этой книге я не буду говорить о боевой технике. Как я выяснил впоследствии, система кругов приобрела в Шоу-Дао универ­сальный смысл, распространяясь на управление энергией, вы­бор жизненного пути. общение с людьми и т.д.

Ли называл круги «путями, ведущими в бесконечность» и говорил, что каждый круг символизировал определенный вы­бор жизненного пути.

"Путь воина»—это круг или плоскость (что в данном случае одно и то же. потому что плоскость—это круг бесконечного диаметра), проходящая вертикально через середину туловища человека перпендикулярно ему и уходящая в бесконечность как вперед, так и назад. Ассоциация этой плоскости с путем воина очевидна—эта плоскость всегда направлена четко вперед, не отклоняясь в сторону, символизируя силу, целенаправленность и решительность.

Вторая плоскость, движения в которой необходимо изучать начинающим, расположена под 45° к первой. Точно так же под тем же углом, но в другую сторону от вертикальной плоскости расположена еще одна плоскость. Эти две плоскости можно легко запомнить как наклонные плоскости левой и правой руки.

Рука. поднимаемая снизу вверх по диагонали поперек тела, движется как раз по соответствующей ей плоскости. В Шоу-Дао плоскость левой руки называется «путь отшельника», а плоскость правой руки—«путь купца». Левая рука считается символом мудрости и относится к знаку ян. правая рука отно­сится к инь и является олицетворением мирского, силы и хит­рости. согласно языку жестов. Левая рука движением ян отбра­сывает все мирское, а движением инь—собирает мудрость. Правая рука движением ян применяет силу и хитрость, с их помощью воздействуя на окружающий мир, а движением инь

собирает богатство. Подобная символика плоскостей левой и правой руки и предопределила их названия.

Горизонтальная плоскость, находящаяся на уровне солнеч­ного сплетения и проходящая через ту же линию, по которой пересеклись три предыдущие плоскости (линия пересечения всех этих плоскостей проходит через солнечное сплетение), на­зывается плоскостью человека. Она, как и все остальные, рас­пространяется вперед и назад, «пронизывая» тело исполнителя.

Горизонтальная плоскость, на которой стоит исполнитель, то есть плоскость почвы, называется «земля».

Если исполнитель поднимет руку ладонью вверх над голо­вой, согнув ее в локте таким образом, чтобы расстояние по вер­тикали между поднятой вверх кистью руки и макушкой головы составляло длину ладони с выпрямленными пальцами, то его обращенная вверх ладонь окажется в плоскости «неба».

Следующая плоскость, «вершина дерева», тоже горизон­тальная и проходит на уровне макушки исполнителя. Следует отметить, что если исполнитель согнет ноги. то расстояние от этой плоскости до плоскости «земли" соответственно уменьшит­ся, как, впрочем, и расстояние от «круга земли» до других гори­зонтальных кругов-плоскостей, так как части тела. на уровне которых они находились, будут расположены ближе к земле.

Горизонтальная плоскость, расположенная на уровне клю­чиц, называется «плоскостью воздуха». Иначе эту плоскость на­зывают «круг воздуха».

На уровне рта находится горизонтальный вдруг пищи». На уровне бровей—«круг огня». На уровне пупка располагается горизонтальный «круг жизни», под ним. на расстоянии трех пуней от него. находится горизонтальный «круг силы» (один цунь равен максимальной ширине ногтевой фаланги большого пальца руки).

На расстоянии длины ладони с выпрямленными пальцами вниз от "круга силы» располагается «круг воды».

Если встать в полный рост и опустить руки по швам, то конец среднего пальца каждой из кистей рук укажет на ноге точку, через которую проходит горизонтальная плоскость «ствол дерева».

Ровно посередине между «кругом земли» и «кругом основа­ния дерева» находится крут «корни дерева». Это единственная плоскость, не привязанная к анатомическим ориентирам на теле исполнителя.

Если начертить на земле восьмилучевую фигуру восьми триграмм, представляющую собой два креста, находящихся в одной плоскости, имеющих общий центр и расположенных та­ким образом, что угол между смежными лучами фигуры со­ставляет 45°, и стать в ее центр таким образом, чтобы лицо было направлено вдоль одного из лучей, то линии концентра­ции физической и внутренней энергии человека, стоящего в центре, будут располагаться в вертикальных полуплоскостях. проекциями которых являются лучи фигуры. Если плоскость круга расположена перпендикулярно лучу фигуры восьми триг­рамм, то ей присваивается название «круг ворот», а для обозна­чения соответствующей линии прибавляется название соот­ветствующей триграммы либо ее расшифровка по уровням:

полный ян или три ян: полный инь или три инь: два ян один инь: верхний ян, средний инь, нижний ян и т.д. (скрути ворот» именуются попарно против часовой стрелки).

Фигура восьми триграмм и расположение на ней символов в Шоу-Дао отличаются от «фигуры ранних небес» и «фигуры поздних небес», вернее, от расположения и подбора образов и символов на них. Фигура восьми триграмм в Шоу-Дао ближе все-таки к «ранним небесам". Первые ворота — это «ворота неба». Их символ—три цельные линии ян друг над другом. Свойство этих ворот—сила. в том числе и творящая.

Если боец обращен лицом к «воротам неба», то за спиной его будут «ворота земли». Это—«зеркало» неба, ворота интуиции и отступления перед натиском силы. Символом «ворот земли» яв­ляются три прерывистые линии инь.

Первые ворота налево от «ворот неба»—«ворота горы». Это скрытое инь, выглядящее как ян. Им присуще внешнее спокой­ствие внутри которого дремлет вулкан. Символом «ворот горы» является верхняя цельная линия ян, а под ней—две линии инь. Справа и сзади от бойца, в направлении противоположном «во­ротам горы», расположены «ворота озера». Этим воротам соот­ветствует триграмма, состоящая из верхней прерывистой ли­нии инь и двух цельных нижних линий ян. Это замаскирован­ное ян считается источником радости и оптимизма.

Слева от «ворот горы»—«ворота воды», таящие в себе опас­ность, заключающуюся в ян. расположенном между двумя инь.

По правую руку—«ворота огня», которым присуща цепкость благодаря инь, заключенному между двумя ян.

Слева и сзади—«ворота грома», свойство которых—побуж­дать к движению благодаря ян. пытающемуся вырваться из-под тяжести двух инь, расположенных над ним.

Противостоят «воротам грома" расположенные справа и спереди «ворота ветра». Им присуще проникновение благодаря инь. расположенному под двумя ян.

Некоторые упражнения с кругами и их применение в бое­вых техниках я описывал в своих предыдущих книгах, здесь же на нескольких примерах работы с кругами я расскажу, как с помощью специальных психотехнических, медитативных и энергетических тренировок, круги или пути становились ре­ально существующей и осязаемой вещью, которой можно было пользоваться в экстремальных ситуациях, для достижения сво­их жизненных целей, при общении для понимания сущности других людей и управления их поведением и во многих других случаях.

Первым шагом была активизация, насыщение энергией и ощущение реальности каждого крута или пути. Каждому пути соответствовал свой графический символ, отражающий его по­ложение в пространстве. Так, путь воина представляла верти­кальная черта, пути отшельника и купца—черта, наклоненная под углом 45° в соответствующую сторону, и т.д. Для активиза­ции и ощущения каждого пути мы подолгу созерцали символ этого пути, расположенный так. что он находился в соответ­ствующем круге относительно нашего тела, одновременно представляя и чувствуя плоскость в пространстве, проходящую через тело и уходящую далеко вперед.

Так как мы тренировались в лесу, Ли обычно чертил симво­лы путей на коре деревьев или подвешивал кусочек ветки в нужном положении.

После созерцания и мысленной активизации круга начина­лось выполнение специфических упражнений, связанных с каждым путем, — круговые движения руками в направлениях инъ и ян выполнялись в каждой плоскости и потом, в зависимо­сти от предназначения пути. выполнялись медитативные уп­ражнения и упражнения, направленные на духовное совершен­ствование в этой области.

Например, в одном из упражнений пути отшельника после активизации круга отшельника мы начинали выполнять кру­говые движения в этой плоскости левой рукой (так как левая рука символизирует мудрость). Левая рука движением ян (сверху вниз от себя) в круге отшельника в сочетании со стря­хивающим движением отбрасывала все мирское, а движением инь собирала мудрость. Во время выполнения упражнения мы должны были полностью остановить мыслительный процесс и сосредоточиться на внутреннем осознании того. чем является мудрость.

За счет многократности повторения создавался совершен­но особый настрой — с каждым движением ян рука словно бы останавливала поток мыслей, вычерпывая и опустошая его. от­брасывая все липшее, незначительное, суетность мира и все, что отвлекало. Мы погружались в измененное состояние созна­ния, ощущая пустоту, спокойствие и легкость. Потом начина­лись повторяющиеся движения инь—плавные круги по на­правлению к себе. Сначала инь-движения выполнялись с боль­шой амплитудой, потом круги становились все меньше и мень­ше, превращаясь в конце концов в чисто умозрительное созер­цание воображаемого движения, наполнявшего тебя тем, что твое внутреннее осознание воспринимало как мудрость. Плос­кость отшельника наливалась мощной, слегка вибрирующей энергией, она наполняла тебя, пронзала тебя. создавая ощуще­ние разреза в твоем теле. через который энергия круга влива­лась в тебя, создавая необходимый для выполнения медитатив­ных упражнений настрой.

Отсюда можно было перейти к медитации воспоминаний, к медитации осознания, связанной с интуитивным постижением того или иного предмета или явления, либо к другим упражне­ниям.

Однажды для медитации осознания Ли положил мне на ко­лени дубовый листок и попросил меня осмыслить его, понять, что он собой представляет.

Раньше, рассказывая об осмыслении. Ли говорил, что оно должно быть максимально подробным и полным, что, созерцая красоту мира или пытаясь что-то понять, ты должен задей­ствовать все способы эмпирического и интуитивного познания, доступного тебе. Для эмпирического познания использовались все органы чувств, для интуитивного требовалось открыть сер­дце, то есть вызвать эмоциональную расположенность к объек­ту, эквивалентную любви.

Выполнив активизацию плоскости отшельника и движе­ния по кругам, я вошел в состояние, необходимое для медита­ции. Сначала я попытался воспринять листок эмпирически—я рассматривал его со всех сторон, запоминая расположение про­жилок и переходы оттенков цвета, я лизал его, чувствуя специ-

фический привкус, я откусил от него кусочек и прожевал, при­кладывал его ко лбу и к губам одной и другой стороной, запоми­ная ощущение прикосновения. Я его нюхал и подбрасывал в воздух, наблюдая за его слегка вибрирующим полетом.

Когда я понял, что мои органы чувств насытились созерца­нием. я перешел к интуитивному осознанию. Я зажал листок в руке и замер в позе для медитации, пытаясь полностью ощу­тить его. слиться с ним в одно целое, воспринимая мир так же. как этот листок. У меня закружилась голова. Я почувствовал, что падаю куда-то. Мне казалось, что я засыпаю или провали­ваюсь в темную пустоту. Ощущение тела исчезло, но непонятно каким образом я продолжал чувствовать листок в моей руке. Некоторое время я боролся с непреодолимой потребностью от­ключиться и заснуть, потом перестал бороться и провалился в темноту.

Неожиданно я снова ощутил свое тело. Мне казалось, что я вижу его изнутри. Все вокруг светилось мягким зеленоватым светом. Я увидел темные прожилки, пронизывающие меня, ощутил характерный вкус и залах. Я понял, что превратился в листок. Где-то в глубине своего сознания я удивился, но я ни о чем не мог думать. Меня наполняли только смутные ощуще­ния. которые время от времени резко сменяли друг друга. Иног­да я чувствовал, как ветер овевает мое тело. но это не было обычным для меня ощущением ветра, я чувствовал себя соеди­ненным с деревом, впитывая его соки. я ощущал солнечный свет как ласковое поглаживание. Смутные видения, одно сме­няя другое, проходили передо мной.

Я пришел в себя от того. что Ли резко надавил мне ладонью на нос. Некоторое время я не мог освоиться со своим телом и окружающим миром.

—Тебе понравилось быть листком?—с усмешкой спросил Ли...

Упражнения с крутом отшельника позволяли отделить фи­зические. материальные грани познания мира от граней духов­ных, стереть ощущение мира как таинственного и враждебного по отношению к тебе окружения.

Упражнения в круге воина давали противоположный эф­фект. ТЫ чувствовал, что находишься в таинственном мире, полном опасности и угрозы, мире, который каждую минуту уг­рожает тебе смертью, но ты учился быть с этим миром на «ты», оставаясь алертным и сильным, всегда готовым отразить напа­дение, поддерживая горение воина, стремления воина и его не­сгибаемую волю.

По мере совершенствования в упражнениях с кругами я начал замечать странные вещи: в определенных ситуациях, иногда при контактах с людьми у меня неожиданно активизи­ровалась та или иная плоскость, я ощущал, как она проходит через мое тело и как по ней циркулирует энергия.

В наиболее сильной форме это однажды проявилось в кафе, расположенном неподалеку от кинотеатра «Мири. Я подошел к стойке, чтобы купить мороженое, и вдруг почувствовал идущие ко мне в направлении инь эманации. Я оглянулся и увидел че­ловека. сидящего за столиком в углу. Его лицо было мне незна­комо. Поток эманации не прекращался, и вдруг резко и неожи­данно у меня активизировался круг воина, реагируя на поток агрессивной энергии. Плоскость воина стала жесткой и пульси­рующей. Когда я двигался, она двигалась и поворачивалась вместе со мной. Я даже начал видеть ее в виде прозрачного се­ребристого экрана, вспыхивающего красноватыми отблесками.

По мере активизации круга воина во мне нарастала волна напряженности и агрессии. Я равнодушно и медленно отвер­нулся от незнакомца, сохраняя внешнее спокойствие и пыта­ясь понять, что же мне делать. Я чувствовал, что этот человек ненавидит меня и хочет причинить мне зло. Благоразумие под­сказало мне, что лучше уйти и не испытывать судьбу. Я вышел из кафе, спиной ощущая, что незнакомец поднялся и последо­вал за мной. Я сорвался с места и побежал, потом резко прыг­нул в кусты, миновал несколько газонов и спрятался за деревь­ями, наблюдая, как этот человек с перекошенным от ярости лицом мечется по улице, разыскивая меня.

Я встал перед выбором: проследить за ним и выяснить, кто он такой и что ему от меня надо, или оставить все как есть. Так как вскоре я должен был встретиться с Ли. я решил уйти. хотя и понимал, что, возможно, совершаю ошибку.

Эта история имела продолжение. Через некоторое время я увидел в городе человека из кафе, выследил его, напал на него в уединенном месте и заставил сказать, почему он меня пресле­довал. Оказывается, он меня не знал и спутал с каким-то своим врагом, на которого я был похож.

В упражнениях с кругом пищи горизонтально подвешива­лась ветка или на коре дерева проводилась горизонтальная чер­та на уровне рта сидящего на коленях ученика.

Однажды я созерцал горизонтальную черту, мысленно со­единяя ее концы с уголками рта. и создавал воображаемый круг в этой плоскости, который постепенно активизировался и ста­новился осязаемым.

Ли велел мне. подняв кисти рук и локти на уровень плеч, совершать поочередно левой и правой руками круговые инь-движения так. чтобы левая рука при прохождении каждого кру­га касалась левого уголка рта, а правая рука касалась правого уголка рта.

Ли стоял у меня за спиной, наблюдая за выполнением уп­ражнения. После того как я повторил движения много раз, он сказал:

— Запомни: правая сторона—для невкусной пищи, а левая сторона—для вкусной пищи.

Он вложил в мою левую руку маленький кусочек моего лю­бимого бисквитного пирожного—бушетки.

Я разжевал и съел этот кусочек с огромным удовольствием. Сидя в грязи в лесополосе после дождя, я меньше всего ожидал получить откуда-то из-за спины из рук Учителя кусочек аро­матного пирожного.

Я снова увидел руку Ли с кусочком пирожного. Он сказал:

— Наложи свои пальцы на мои.

Я сделал это, чувствуя рукой одновременно и пирожное и пальцы Учителя. Его пальцы оказались у меня во рту, я ощутил вкус бушетки и сосредоточился на нем. Удивительно, но всю прелесть этого вкусного, свежего пирожного я почувствовал именно на маленьком кусочке, хотя обычно мне нравилось есть пирожные, откусывая от них большие куски. Я подержал пиро­жное во рту, поворочал его языком, выдохнул в нос его запах. Мне показалось, что пальцы Ли сделали вкус еще более острым и приятным. Затем Ли вложил мне в правую руку кусок дожде­вого червя.

Переход от сладкого вкуса пирожного к едкому, немного жгучему трудноописуемому вкусу червяка вызвал спазмы у меня в горле. Я почувствовал позывы к рвоте. Хотелось пле­ваться. Я поборол неприятные ощущения и. пытаясь быть пол­ностью безразличным, прожевал и проглотил червя.

В этот момент я мысленно поблагодарил своего отца, кото­рый с детства приучал меня к нестандартной пище. За свою жизнь отцу неоднократно пришлось голодать. Он родился в по­селке Аджимушкай на Керченском полуострове в семье рабоче­го каменоломни. Отец был двенадцатым ребенком в семье, пос­ле него родилось еще пятеро.

Поскольку добыча камня приносила очень маленький до­ход. отец привык питаться чем подвернется—съедобными тра­вами, улитками, ежиками, змеями, дарами моря. В войну этот опыт ему очень пригодился. С детства отец учил меня выжи­вать в любых условиях, он с первого класса брал меня в поезд­ки, на рыбалку, на охоту, учил меня ловить и есть все что попа­дется. отличать съедобные растения от несъедобных, так что некоторым образом я был подготовлен к поеданию дождевых червей.

Ли снова дал мне кусочек бушетки и потом кусок дождевого червя. Он повторял и повторял это. С каждым разом червяк вызывал у меня все меньшее отвращение. Теперь мне было про­тивно есть пирожное, потому что я живо представлял, как оно, перемешиваясь с червяком, все глубже заталкивает его мерзкое расплющенное тело в мой пищевод. От этого образа меня снова чуть не вырвало, но я сосредоточился на выполнении глубокого дыхания и постепенно успокоился. Ли рекомендовал при вы­полнении любых неприятных упражнений дышать спокойно, медленно и глубоко—это отвлекает от тягостных ощущений и снимает стресс.

Ли кормил меня червями и пирожным до тех пор. пока я не начал воспринимать их вкус с одинаковым безразличием. По­том он велел мне закончить упражнение. Все упражнения с кругами мы заканчивали одинаково—жестовой медитацией. суть которой сводилась к тому, что ученик благодарит Истину. дарующую ему силу знаний. Эта благодарность выражалась серией жестов, смысл которых дословно можно было перевести следующим образом: «Малая истина, открывающая истину ог­ромную, как солнце, даруй мне силу». Коротко мы называли эту медитацию «Истина, даруй нам силу знаний».

Поднятые над головой руки, соприкасающиеся большими, указательными и средними пальцами, означали «малую исти­ну». Окно. образованное большим и средним пальцами, симво­лизировало Истину. Руки расходились в стороны, очерчивая круг и смыкаясь ладонями на уровне паха. Большой круг рука­ми означал «солнце». Затем движением ян, то есть изнутри на­ружу, кисти рук поворачивались вокруг своей оси и делался жест в виде ковшика, из которого выливается в сторону паль­цев воображаемая жидкость. Это означало «даруй». Ладони с

вытянутыми пальцами, сомкнутые тыльными сторонами — жест «мне». Последний жест—«сила»—выполнялся сомкнуты­ми ладонями, которые сильно надавливали друг на друга так, чтобы угол между кистью руки и предплечьем составлял 90°.

Я выполнил жестовую медитацию, и Ли переключил свое внимание на Славика, который в это время активизировал крут пищи и выполнял в нем круговые инь-движения. Ли подошел к нему сзади и так же, как и меня. начал его кормить поочередно то пирожным, то червяками. У Славика, не имевшего моего опыта по поеданию всего, что подвернется, дела обстояли го­раздо хуже. Его несколько раз вырвало, и с каждым разом он выглядел все более измученным. Его отвращение нарастало, отражаясь на его лице ужасной застывшей гримасой.

Ли схватил руки Славика и с силой погрузил их в его соб­ственную рвоту.

—Тебе нужно привыкнуть к отвратительному,—сказал он, поднося испачканные руки Славика к его лицу. и жестким голо­сом приказал:

— Лижи!

—Лижи! Быстро, быстро, лижи!—громко и пронзительно кричал Ли. —Дыши глубоко и лижи!

Славик принялся медленно облизывать руки. Он старался глубоко дышать, его лицо застыло, глаза были неподвижными и пустыми, но больше его не рвало.

Славик вылизал руки. и Ли снова начал кормить его пиро­жным и червями. Это продолжалось довольно долго. Славика больше не рвало, и наконец Ли сказал:

— Упражнение закончено.

Славик хотел выполнить жестовую медитацию, но Ли оста­новил его.

—Ты не готов к медитации, но ты готов к бою. —сказал он. Ли посмотрел на меня и скомандовал:

—Атакуй его. Его нужно отвлечь, переключить его созна­ние. зафиксировавшееся на плохом вкусе.

Я бросился на Славика. Последовала яростная схватка. Когда Ли заметил, что Славик полностью отвлекся и забыл о своем отвращении, он дал нам знак поднятой рукой остано­виться и сказал, обращаясь к моему другу:

— Сейчас ты готов к медитации жестов. Можешь закончить упражнение.

Славик поблагодарил Истину и расслабился. Потом он с удивлением рассказывал мне, что полностью избавился от не­приятных ощущений, связанных с поеданием невкусной пищи. Со мной произошло то же самое.

В тот же вечер я узнал, откуда у Ли взялись пирожные. Утром я купил 10 бушеток и подарил их Славику, а так как его мать ничего ему не приготовила из еды, чтобы взять с собой на тренировку. Славик вместо обеда взял эти пирожные. Две бушетки Ли скормил нам. а остальные восемь он съел. с удоб­ством расположившись под деревом.

— Ученики иногда меня так утомляют, что мне просто необ­ходимо восстановить силы.—объяснил он.

Ли велел нам заняться медленным спаррингом с отработ­кой элементов «живых перьев» и наблюдал за нами, смакуя пи­рожные и периодически отпуская философские замечания по поводу того, что, хотя Спокойные относятся одинаково к пище вкусной и невкусной, великое учение «Вкуса плода с дерева жиз­ни» рекомендует питаться пирожными, если нет крайней необ­ходимости поедать дождевых червей.

При выполнении упражнений по кругу воздуха соответству­ющий символ располагался на уровне ключиц сидящего на ко­ленях ученика. После активизации круга выполнялись разно­образные дыхательные упражнения. Одна из разновидностей дыхания, отработке которой мы уделяли достаточно много вре­мени, заключалась в следующем: напряжением внутренних мышц горла оно широко раскрывалось, так что проходящий через нос воздух начинал как бы холодить, щекотать эту об­ласть.

Мы сосредотачивались на этом ощущении прохлады и ще­котки и некоторое время дышали медленно, глубоко и спокой­но. Потом нужно было поднять руки на уровень ключиц и со­вершать одновременные движения от себя на выдохе и к себе на вдохе. Крут воздуха не начинал вращаться, как в случае упражнений с другими кругами, но создавалось впечатление, что энергия в плоскости на уровне ключиц двигалась к тебе и от тебя. Затем мы сосредотачивались на левой или правой сто­роне легких и вращали энергию в круге с левой стороны, пред­ставляя, что вдыхаем правой стороной легких, потом, вращая энергию инь—движением с правой стороны, вдыхали левой стороной легких. Поскольку энергия, вращаясь и справа и сле­ва, проходила через межключичную ямку, со временем возни­кало ощущение, что ты дышишь именно через нее и что имен-

но через межключичную ямку попадает в разноименные части легких жизненная энергия воздуха.

Потом мы учились распознавать вкус воздуха. Для этого слегка приоткрывался рот, так, чтобы вдыхаемый воздух про­ходил и через нос и через рот. Некоторое время спустя обоняние резко обострялось, мы начинали сильнее чувствовать запахи, распознавать их направление и оттенки. Как ни странно, воз­никало ощущение, что ртом запах чувствовался даже сильнее, чем носом. Мне казалось, что мой язык воспринимает различ­ные вкусы воздуха и что эти вкусы являются оттенками запа­хов.

Для того чтобы мы учились четко определять направления запахов. Ли ходил по поляне и в разных местах открывал на секунду пробирки с пахучими веществами типа розового, ла­вандового масла и других, не известных мне жидкостей. Мы с закрытыми глазами определяли направление запаха и учились отличать один залах от другого. Заканчивалось упражнение тем, что мы начинали воспринимать запахи одной ноздрей. Для этого мы перекашивали лицо. отводя губы максимально в сторону так, чтобы за счет смещения мышц одна ноздря сама собой закрывалась. В некоторых случаях перемена ноздрей по­зволяла более точно определять направление запаха.

Но больше всего мне запомнились упражнения с кругом ворот. Для ощущения крута ворот (это вертикальная плоскость, расположенная прямо перед исполнителем), помимо инь- и ян-движений в этой плоскости. Ли заставлял нас подолгу стоять перед деревом, стеной или каким-то другим объектом, ощущая его физическое давление. Постепенно круг ворот активизиро­вался, словно твоя энергия, отраженная от объекта, сливаясь с его энергией, наполняла круг ворот, делая его осязаемым и иногда даже видимым.

Однажды перед тренировкой, на которую Славик не мог прийти, потому что должен был поехать в Алушту на дежур­ство, Ли сказал мне:

— Завтра у тебя особенный день. ТЫ встретишься с одним из моих учеников, который поможет тебе полностью осознать круг ворот и со временем станет твоим напарником. Он откро­ет тебе многие из тайн управления энергией. Он будет переда­вать тебе знания, которые может передать только он один. Но имей в виду, ты не должен говорить о нем Славику и пытаться познакомить их.

Естественно, что я был очень заинтригован и явился на тренировку в предвкушении чего-то необыкновенного.

Сначала Ли заставил меня с закрытыми глазами активизи­ровать круг ворот. Когда я это сделал. Ли. приказав мне ни в коем случае не открывать глаз, отвел меня на середину полянки и велел полностью раздеться. Я разделся, не чувствуя никакого подвоха, так как многие упражнения мы выполняли голыми, обучаясь чувствовать противника кожей во время боя. чтобы тело привыкало к прямым воздействиям на него без амортиза­ции одеждой. Упражнения в голом виде снимали психологичес­кие барьеры стеснительности или ощущения неудобства. Мы бегали голыми по лесу, привыкая избегать ранения тела ветка­ми деревьев и кустарников и т.д.

Итак, я стоял голый посреди поляны. Вдруг я скорее почув­ствовал, чем услышал, какое-то движение. Кто-то подошел ко мне вплотную, но это был не Ли. Я испытал сильное искушение открыть глаза, но не решился нарушить указания Учителя.

Был случай, когда я не выполнил в точности его требова­ния, за что был немедленно наказан парой увесистых оплеух. Но гораздо сильнее, чем физическая боль, на меня подейство­вали его слова. С выражением крайнего презрения Ли тогда произнес:

— Обычных европейцев надо воспитывать, как животных. Они не запоминают требований, сказанных им нормальным человеческим языком, и только через удар дубинкой способны понять, что они должны делать.

Я почувствовал, как активизировался и завибрировал мой круг ворот. Я ощутил несказанно приятные токи незнакомого мне существа, моего нового напарника. Не знаю почему, но я понял, что передо мной находится обнаженное тело прекрас­ной женщины. Исходящее от нее тепло и какие-то непонятные токи настолько возбудили меня. что круг ворот вспыхнул ярким пламенем перед моим внутренним взором. Помимо желания у меня началась эрекция.

Тут я услышал издевательский голос Ли:

— Эй, дружок, ты уже переводишь энергию в крут пути вои­на.

Мягкая женская рука схватила меня за половые органы и сильно дернула вниз. Эрекция тут же пропала. Нежные, сухие и теплые руки, разогретые трением друг о друга, мимолетным касанием, как это может делать только красивая и уверенная в

себе женщина, прошлись по моему лицу, телу, плечам, груди, низу живота, ногам, и я снова почувствовал активизацию кру­га ворот. Ласки продолжались до тех пор. пока у меня снова не началась эрекция. Руки начали с силой разглаживать лобковую область и грудь. Я не смог больше сдерживаться и кончил.

Такого удовольствия я никогда раньше не испытывал. Мне казалось, что все мое тело превратилось в один огромный пе­нис, и сила ощущений ввергла меня в состояние эйфорического транса без способности думать о чем-то и воспринимать окру­жающий мир. Был момент, когда на краю моего сознания мель­кнула мысль о том. что это унизительно стоять так голым с закрытыми глазами перед незнакомой красивой женщиной. Эта мысль мелькнула и исчезла. Руки поднесли к моему рту семенную жидкость, и я понял молчаливое требование прогло­тить ее. Ли рассказывал мне, что это—один из даосских мето­дов сохранения жизненной силы. Я, собрав губами и языком сперму с ее руки, проглотил ее. Вкус спермы, казалось, усилил ощущение наслаждения.

Возбуждение все еще сохранилось, я весь горел. Я подумал, что у меня поднялась температура, кожа стала необычайно чувствительной... Женщина начала дуть на меня. Легкое дуно­вение касалось моей кожи. возбуждая ее чувствительность все сильнее и сильнее, пока по всему моему телу не распространи­лось ощущение обжигающего покалывания.

— Сейчас ты чувствуешь ци дыхания, —сказал глухим голо­сом Ли. —Не открывай глаза. Попробуй почувствовать ци ветра.

Я сосредоточился на восприятии кожей порывов ветра, ощущая, как восхитительное поле женщины удаляется от меня. Послышался шелест одеваемой одежды, и мой новый напар­ник. которого я так и не увидел, покинул поляну.

Еще примерно полчаса я стоял посреди поляны, чувствуя дуновение ветерка, как моих ног касаются травы, как мое тело общается с миром. Мимолетные образы ощущений, которые подарила мне неизвестная женщина, все еще возникали в моей памяти. Когда я закончил упражнение и смог открыть глаза. Ли сказал:

— В этом уроке ты познал один из способов привлечения энергии ци в период полового акта для излечения разных зон твоего тела и для их активизации. Половое возбуждение пере­водят на определенный участок тела, потирая его. Можно даже зрительно видеть, как этот участок тела возбуждается от при­тока ци. Легче всего переводить энергию в лобковую область, грудь, руки, внутреннюю часть бедер, но даже самые глухие зоны тела можно приучить воспринимать ци в период полового акта. если определенным образом выполнять потирания.

Через некоторое время, когда я вновь встретился с моим новым напарником, я сразу узнал ее, потому что мой круг ворот активизировался при ее приближении, как тогда на поляне, и я снова почувствовал волшебные токи ее энергии...

ГЛАВА XIII

После освоения упражнений по активизации круга купца я получил задание от Ли каждый раз, расплачиваясь в магазине или отдавая кому-либо деньги, описывать правой рукой полу­круг движением ян в круге купца. Забирая что-либо или полу­чая деньги, я должен был сначала совершить в круге купца противоположное инь-движение. и только потом положить в карман деньги или взять купленные вещи.

Со временем эти движения стали для меня почти рефлек­торными. и начало возникать мимолетное ощущение холодно­го ветерка в момент, когда я отдавал деньги, и горячего, когда я что-либо получал. Ли объяснил, что крут купца начинает ожи­вать и действовать в реальной жизни, потому что главное—не только научиться активизировать и чувствовать его. но и уметь его использовать для общения с окружающим миром.

Через некоторое время у меня отпала необходимость делать инь- или ян-движения в круге купца, потому что каждый раз в момент совершения каких-либо коммерческих операций круг купца активизировался сам, и я ощущал движение тепла и хо­лода у левой стороны моего лица. Я начинал ощущать плос­кость круга и иногда даже видел его слабое свечение. Тепло или холод, как мне казалось, каждый раз воспринимались по-раз­ному, словно несли в себе какую-то закодированную информа­цию, которую я пока еще не мог расшифровать.

Впервые я понял, о чем мне может сказать круг купца, ког­да ко мне подошел один знакомый и попросил денег взаймы. По кругу купца пробежали волны тепла и холода, сменяющие друг друга, они коснулись моего лица. и я вдруг с абсолютной уве­ренностью понял, что этот человек не собирается возвращать мне долг.

— Я, конечно, дам тебе деньги, но почему-то я не уверен. что ты их вернешь, —сказал я.

Отдавая деньги, я почувствовал, как круг купца оказывает сопротивление и обдает меня холодом сильнее, чем обычно.

Предчувствие меня не обмануло, и денег обратно я действи­тельно так и не получил.

В другой раз, давая взаймы деньги, я почувствовал ласко­вые и мягкие прикосновения ветерка в круге купца и понял, что эти деньги быстро вернутся ко мне. Так и оказалось.

Решив, что я достиг определенных успехов в своих упраж­нениях. Ли сказал, что пора переходить к практическим уп­ражнениям на рынке. Упражнения на рынке продолжались в течение нескольких месяцев, и я опишу некоторые наиболее запомнившиеся мне ситуации.

— Сейчас ты будешь использовать круги для «Поедания пло­да». То. чем тебе предстоит заниматься, является одним из уп­ражнений «Вкуса плода с дерева жизни», —сказал Ли. —Теория «Аромата плода и Поедания плода" включает в себя общение, то есть поедание частей плодов других людей и вдыхание аромата плодов других людей. Сюда входит не только процесс общения, но и использование их времени и материальных средств.

По теории "Вкуса жизни», время—это тоже материальное средство. Общаясь с человеком, ты отдаешь ему свое время. часть своей жизни. Бывают ситуации, когда ты отдаешь свое время человеку без непосредственного контакта с ним. Затра­ченное время и материальные ценности—это часть плода, по­едаемая тобой или другими людьми. Обмен ароматом плода или вдыхание аромата плода—это обмен мнениями, впечатле­ниями и духовными ценностями.

«Поедание плода», «Вдыхание аромата плода» и «Распрост­ранение аромата плода»—это великое искусство, и тому, кто овладеет им, гораздо легче жить в обществе, добиваясь своих целей и переходя на более высокий уровень безопасности и комфорта. Но главное—это умение выживать в обществе, вы­живать в любой ситуации, не опускаясь ниже определенного уровня, обеспечивающего тебе здоровое и счастливое существо­вание, избегая как бедности, так и излишеств.

Мы со Славиком встретились с Ли в городе и пришли на рынок как раз в разгар торговли. Ли прошелся по рыночным проходам, глядя по сторонам, потом остановился и сказал мне:

— Вот тебе первое задание. Выбери среди всех этих людей торговца с самой жадной и противной рожей.

Я осмотрелся и довольно быстро нашел торговца, лицо ко­торого своим выражением жадности и злости било все рекор­ды.

—Мне кажется, что самый жадный здесь—этот торговец цветами. —указал я